Материал из научной библиотеки проекта DXXI

Об авторах: В. Н. Надымов — историк; О. В. Игнатьева — кандидат исторических наук.
Опубликовано: Надымов В. Н., Игнатьева О. В. Образ «ящера» в металлопластике пермского звериного стиля: проблема составления типологии образа // Вестник научной ассоциации студентов и аспирантов исторического факультета Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета. Серия: Stadia Historica Jenium. — 2009. — № 1(5). — С. 8-13.

Среди различных персонажей, которые можно увидеть на металлических бляшках пермского звериного стиля, большое внимание привлекает к себе изображение некоего животного, похожего на крокодила или доисторического динозавра. С лёгкой руки исследователя Ф. А. Теплоухова оно было названо «ящером» (Теплоухов, 1893, с. 10). Этот самый «герой» вместе с образом человека-лося стал «классикой» жанра чудских бляшек периода «золотого века» ПЗС (V-IX вв. н. э.), так как является ведущим образом стиля и встречается в сюжетах чаще остальных существ. Он же (вместе с упомянутым человеком-лосем) является самым проблемным для исследователей в силу своей экзотичности, фантастичности облика.

Уже Ф. А. Теплоуховым, а затем А. А. Спицыным были обозначены ключевые моменты, которые смогли бы пролить свет на природу и значение образа ящера. Это следующие вопросы:

• Кто прототип данного персонажа?
• Где он зародился (этническая принадлежность)?
• Какова семантика, культурное значение образа?

До сих пор у исследователей однозначных ответов на них нет. Причина этого кроется и в противоречивости самого образа, и в разных подходах, методах изучения ящера. Одним из эффективных способов его исследования является метод типологии. Необходимо систематизировать материал, выделить критерии, по которым можно было бы сравнивать бляшки, обозначить схемы построения их композиции и составить типологию ящера.

Первыми, кто пытался систематизировать образы бляшек, был Ф. А. Теплоухов. Он выделил несколько групп «идолов», исходя из сюжета бляшки. Но в конце XIX века шло только ещё накопление материала и о целенаправленном изучении какого-то определённого образа не могло быть речи. Зато уже в начале XX века исследователь А. А. Спицын в своих работах «Древности Камской чуди по коллекции Теплоуховых» и «Шаманские изображения» основательно поработал над материалом. Все бляшки, какие были доступны тогда для изучения, были систематизированы по группам по признаку реальности образа изображаемого животного. Но, к сожалению, образ ящера не был подробно рассмотрен. Первым, кто сделал это, был советский учёный В. В. Чарнолусский. Он критично подошёл к анализу образа и справедливо заметил: «…описание ящера Спицын делает формальное и обобщающее по бляшкам, наиболее отвлечённым и труднодоступным для понимания. Это обстоятельство явилось причиной явной противоречивости, неопределённости понятия ящер. Отдельно взятые для сравнения изображения ящера никак не совмещаются друг с другом» (Чарнолусский, 1962, с. 260). Главной же заслугой исследователя является то, что он скрупулёзно изучил более 100 бляшек с изображением ящера и пришёл к выводу, что ящер — это образ, синтезировавший в себе черты шести реальных тотемных животных в ходе межплеменных отношений: «Очевидно, что животные, скрывавшиеся под видом ящера, — все эти волки, выдры и т. д. — не что иное, как эмблемы тотемов, может быть, субтотемов» (Чарнолусский, 1962, с. 260). Основным элементом аргументирования теории явилась таблица, где изображения «ящера» были систематизированы по дате и по 6-ти видам животных: волк, выдра, собака, кошка, медведь, кабан. Но и этого не достаточно для убедительного доказательства синкретичности образа (такой же точки зрения придерживаются многие современные исследователи). Необходимо более подробно разобрать бляшки, их сюжеты и самого ящера, исходя из следующих критериев:

• характер композиции бляшек («жанр»);
• количество персонажей в сюжете;
• качество исполнения персонажей;
• реалистичность образа (можно ли идентифицировать его).

Такой подход позволяет нам работать над материалом в искусствоведческом ключе, что актуально для исследования ПЗС.

Нами были собраны около ста доступных изображений бляшек пермского звериного стиля, где присутствует ящер. Источником явились атласы А. А. Спицына. Исходя из подробного анализа этого материала, можно выделить 3 схемы построения композиции, по которым древние мастера изготовляли культовые бляхи (названия их условны):

1. простая схема;
2. схема «картина»;
3. схема «икона».

Простая схема (рис. 1, 5, 6) представляет собой неоформленную фигурную бляшку без обрамления с одним-двумя персонажами. Типичные варианты композиции: «одинокий ящер», «ящер на ящере», «ящер на животном», «человек на ящере». Бляшки этой схемы преимущественно изготовлены примитивно и обработаны плохо.

Схема «картина» (рис. 2, 7, 8) — бляшка оформлена верёвчатым обрамлением и фигурами человеколосей по бокам. Положение бляшки горизонтальное. Все персонажи изображены в профиль. Центральный персонаж — ящер / какое-то млекопитающее / антропоморфное существо. Типичная бляшка: группа человеколосей на ящере в верёвчатом обрамлении. Ещё встречались варианты композиции: «ящер в окружении различных животных», «животное в окружении фантастических существ на ящере».

Наконец, схема «икона» (рис. 3, 4). Она характеризуется наличием верёвчатого обрамления и двух-трёх человеколосей по бокам центрального персонажа / персонажей. Положение бляшки вертикальное. Центральный персонаж — это человек / человеколось / личина или группа людей / человеколосей. Центральный персонаж изображается и в профиль, и в анфас. Характерно, что ящер всегда находится под ногами центрального персонажа, что трактуется многими исследователями как символизация ящера — хозяина подземного мира. Бляшки этой схемы разнообразны и наиболее подходят под определение своего значения как культовые.

Артефакты схем «картина» и «икона» качественно изготовлены и отлично обработаны, что позволяет им быть изящными и по праву называться произведениями искусства.

Второй шаг — составление типологии изображений ящера с привязкой к характеру общей композиции и учётом количества персонажей. Получается следующая типология ящера:

1. Одиночный образ (рис. 5)
2. Образ в паре (рис. 6)
2.1. «ящер с ящером»
2.2. «ящер с человеком»
2.3. «ящер с человеколосем»
2.4. «ящер с животным»
3. Образ в сложной композиции (рис. 2, 3, 4, 7, 8)
3.1. «ящер с человеком / человеколосем»
3.2. «ящер с группой людей / группой человеколосей»
3.3. «ящер с группой животных»
3.4. «ящер с человеком / человеколосем в окружении животных»
3.5. «ящер с личиной».

Такая типология позволяет наглядно увидеть разнообразие композиций и сюжетов металлопластики ПЗС, указывает на глубокую интеграцию образа в культуру, мировоззрение человека, на развитость человеческой фантазии и мышления.

На некоторых бляшках можно с удивлением обнаружить, что ящер был включен даже в быт человека. Например, это плакетки, где один или два человека едут верхом на «ящере». Причём выглядит это не как сюжет из мифологии, а как сцена из реальной жизни, словно нашего «ящера» хорошо знали и использовали в хозяйстве как обычное домашнее животное. Не значит ли это, что наш персонаж — одомашненный крокодил или неизвестное науке животное? Всё-таки нет. В этом нас убедит третий шаг.

Можно составить типологию непосредственно образа «ящера», исходя из наличия каких-то характерных признаков определённых видов животных и возможности его идентификации с ними:

• драконообразный;
• синтетический;
• неопознанный.

У драконообразного (рис. 7) типа видны признаки некоторых рептилий и земноводных: длинное тело, хвост, короткие лапы, продолговатая голова без ушей, большая пасть, наличие гребней.

Синтетический тип (рис. 8) включает в себя признаки различных видов животных местной фауны. В одном ящере их может быть от 2-х до 5-ти. Встречаются черты рыбы, лисы, выдры, волка, оленя и т. д.

Неопознанный тип (рис. 3) примитивно изготовлен, и на нём нет определённых признаков видов зверей. По форме чаще всего это просто контур тела с плохо выраженными конечностями, ртом и глазом.

Изображений, где ящер явно похож на какое-то пресмыкающееся или земноводное животное (крокодил? саламандра? фантастический дракон? динозавр?) слишком мало, чтобы утверждать о прототипе ящера как о реальном животном — одном из выше перечисленных. Таких бляшек из ста насчиталось всего 7 экз. Эта интересная и интригующая версия прототипа не выдерживает конкуренции с остальными бляшками. Но и «синтетический» и «неопознанный» типы ящеров не указывают на определённый прототип, конкретное животное, даже из числа реальных: выдра, щука, олень и т. д. В «неопознанном» типе ящера вообще трудно кого-либо опознать. Ясно только, что это живое существо. стр.12 Большая часть изображений этого типа принадлежит к простой схеме, что может говорить, например, что это необработанные заготовки или результат практики учеников металлургов-литейщиков, и к «иконе», где ящер не является центральным персонажем, представляет собой маленькую, плохо обработанную фигурку непонятного вида животного. Наконец, «синтетический» тип ящера. Он составляет львиную долю изображений и встречается во всех трёх схемах построения композиции. Он наиболее понятен и логичен, особенно если опираться на теорию происхождения как результата смешения черт тотемических животных.

Итак, подводя итоги, на сегодняшний день можно сделать следующие выводы:

1) «Ящер» — это синкретический образ. Он мог возникнуть в ходе социально-культурных и хозяйственных отношений между племенами различных тотемов. Это обстоятельство, плюс стилизация, разные техники обработки, время, — создали таинственного героя нашего исследования.

2) В связи с первым пунктом логично будет заключить, что ящер — образ оригинальный, не привнесённый.

3) Вполне ясно, что образ ящера в культуре, религии местного населения имел значение мифического правителя, «хозяина подземного мира».

Список литературы

Рыбаков, Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. — М.: Наука, 1981. С. 52-71.
Спицын, А. А. Древности Камской чуди по коллекции Теплоуховых / А. А. Спицын. — СПб., 1902.
Спицын, А. А. Шаманские изображения / А. А. Спицын // Зап. отд-ния рус. и славянской археол. Рус. археол. Общества. — СПб., 1906. — Т. 8. — Вып. 1. С. 29-145.
Теплоухов, Ф. А. Древности Пермской чуди в виде баснословных людей и животных / Ф. А. Теплоухов // Пермский край. — Пермь, 1893. — Т. 2.
Чарнолусский, В. В. «Ящер» Пермского звериного стиля / В. В, Чарнолусский // Сибирский этнографический сборник. — М., 1962. — Вып. 4.

Вернуться к научной литературе