Алистер Муркерри, 19 апреля 2023 года

Сегодня сложно определить границы многих образов, потому что они смешиваются и замещают друг друга. Например, японская мангака П. Демидзу (Demizu Posuka) использует слово «рю» (竜) для обозначения дракона — вместо того, чтобы называть так исторически верный японский вариант луна. Её «рю» соответствует понятию «дорагон» (ドラゴン), то есть японской интерпретации европейского дракона. Дорагон отличается обычно массивным тазом и вертикальным положением туловища. Он хорошо стыкуется с ранней интерпретацией тираннозавра, проявившейся в образах Годзиллы, Чаризарда и других драконообразных персонажей Японии. И, мягко говоря, дорагон совсем не похож на змеящихся мифических существ Юго-Восточной Азии.

В то же время, когда Демидзу изобразила более традиционного персонажа, она назвала его не по-японски («рю»), а по-китайски («лун», кит. трад. 龍). Мы видим на изображении летящего луна с жемчужиной в лапе и пассажирами на загривке. И здесь опять непонятно: ссылается ли автор на мифологию своего региона в целом, китайский это или японский персонаж? (Популярная легенда о количестве пальцев не отвечает на этот вопрос.) По такому распределению понятий художницей получается, что она отдаёт современность своей страны европейской цивилизации, а традиции — Китаю. Что же тогда остаётся самой Японии?

Со своей стороны, я не могу не отметить влияние образа дракона на этого персонажа — в формах тела, в деталях чешуи и лап. Лун это или рю, данное существо равно наследует общие драконьи тенденции, и они в нём проявляются гораздо ярче, чем региональные особенности. Приделайте к нему хироптерные крылья — и вы получите дракона безо всяких оговорок.

На илл.: 出水 ぽすか «去年の絵で龍！», 2023.